«СКАНДИНАВСКАЯ МОДЕЛЬ WELFARE STATE»: ПУТИ ТРАНСФОРМАЦИИ В УСЛОВИЯХ КРИЗИСА. Ольга Сараева

«СКАНДИНАВСКАЯ МОДЕЛЬ WELFARE STATE»:

ПУТИ ТРАНСФОРМАЦИИ В УСЛОВИЯХ КРИЗИСА

Сараева Ольга Витальевна

 (канд. ист. наук, ст. преп. каф. социологии и социальной работы ГВУЗ «Приазовский государственный технический университет»

Olga Saraeva (Cand. Sci. (History), Senior Lecturer of Pryazovskyi State Technical University)

     В статье рассматриваются изменения в организации и технологии социальной работы в условиях кризиса скандинавской модели государства всеобщего благосостояния. Показано, что скандинавские правительства нашли пути сохранения высоких социальных стандартов, заключающиеся, прежде всего в диверсификации источников социальных услуг. Социальные функции чаще берут на себя органы местного самоуправления (муниципалитеты), частный сектор, структуры гражданского общества. Основными объектами социальной защиты теперь становятся не безработные и пожилые люди, а семья, дети, отдельные категории нуждающихся, а подход к их опеке становится более индивидуальным.

Ключевые слова: государство всеобщего благосостояния, социальная работа, социальное государство, скандинавская модель, община, муниципалитет

Постановка проблемы. Социальное государство (Welfare state), то есть государство, которое осуществляет социальные функции, в частности берет на себя ответственность за благосостояние граждан, обеспечивает доступность социальной поддержки, создает систему социального обеспечения, со второй половины ХХ в. становится одной из определяющих характеристик развитых стран Запада. Наибольших успехов в построении социального государства достигли страны Северной Европы. Они создали почти всеобъемлющую систему государственной защиты и часто служили примером общества всеобщего благосостояния. Но в начале XXI века социальное государство под влиянием различных обстоятельств, и прежде всего, глобализации и интернационализации финансово-экономической жизни страдает от серьезных проблем. Сокращение государственных расходов отражается на организации и масштабах социальной работы, помощи нуждающимся, безработным, инвалидам и тому подобное. Каким образом скандинавские страны корректируют модель социальной защиты? Удается им сохранить государство всеобщего благосостояния под натиском неолиберальной глобализации? Как общество северных стран реагирует на вызовы собственному благополучию? Исходя из того, что социальные функции чаще берут на себя или органы местного самоуправления, или частный сектор, или структуры гражданского общества, можем говорить об актуальности скандинавского опыта. Имеется в виду, не копирование скандинавской модели социального государства, ведь в Украине для этого нет ни условий, ни возможностей. Прежде всего, должен быть востребованным опыт самоорганизации общества для решения локальных социальных вопросов. А именно, бюджетная самостоятельность общин, которые сами распоряжаются средствами и умелая государственная организация  в координировании социальной работы. Тем более, это актуально в контексте децентрализации и реформы местного самоуправления, а также формирования гражданского общества. Собственно говоря, война на Донбассе и мощное волонтерское движение, помощь беженцам и другим жертвам конфликта наглядно продемонстрировала потенциал гражданского общества в Украине ради решения социальных проблем.

Анализ актуальных исследований. Европейские исследователи вопросам структуры, развития и кризиса Welfare State уделяют очень пристальное внимание. Классическим в этом плане считается труд датского социолога Г. Эспринг-Андерсена «Три мира капитализма всеобщего благосостояния», вышедший в 1990 году [1]. Ученый выделил и обосновал три модели государства всеобщего благосостояния, и в дальнейшем его классификация стала одной из самых распространенных при исследовании проблемы. Актуальной темой современных социологических и политологических студий является кризис социального государства, причины и сущность которого проанализированы в работе П. Даймонда и Дж. Лоджа [2], и в статье Б. Греве [3].

Непосредственно скандинавскую модель социального государства в современных условиях рассматривают Х. Гинзбург и М. Розенталь [4], М. Каутто и И. Квист [5]. Среди немногих отечественных исследований проблемы можно отметить работу Н. Хомы [6].

Конкретные вопросы организации социальной работы в скандинавских странах, в частности ее этнические и гендерные аспекты, новейшие инновации социальной политики и результаты социологических исследований, регулярно освещаются на страницах специализированного научного журнала Nordic Social Work Research [7]. Он является площадкой для обмена мнениями и практическими инициативами по социальной работе.

Изложение основного материала. Термин «социальное государство» получил широкое распространение и закрепление во многих конституциях западных стран после второй мировой войны. При этом высокий уровень материального благополучия стран Запада и создание системы развитой социальной защиты в течение 50-70- х гг. ХХ в. обусловил появление термина «общество всеобщего благосостояния», который часто отождествлялся с социальным государством. Согласно определению энциклопедии «Британника», государство всеобщего благосостояния - это концепция правления, при которой государство играет ключевую роль в защите и поощрении экономического и социального благосостояния своих граждан. Она основана на принципах равенства возможностей, справедливого распределения богатства и гражданской ответственности в отношении тех, кто не в состоянии самостоятельно обеспечивать себе определенные социальные стандарты [8]. Итак, исходным критерием выделения социального государства в особый тип стал государственный патернализм, обращенный на всех членов общества независимо от их социального статуса.

Достаточно распространенной в отечественной и зарубежной литературе является классификация социальных государств. В частности, выделяются социальные государства либерального, консервативного, корпоративного и социал-демократического типа. Основным критерием такого деления является степень и масштабы привлечения государства в решение социальных вопросов. Датский исследователь Г. Эспинг-Андерсен называет государствами с "либеральной" моделью социального государства такие страны, которые отличаются умеренной социальной защитой (США, Канада и Австралия). У них наименьшая степень вмешательства государства в экономику, социальное обеспечение ориентировано на соблюдение индивидуализма, а социальная политика государства выступает как средство контроля. В государствах с "консервативной корпоративной" моделью, среди субъектов социальной политики характерно преобладание институтов гражданского общества (Франция, Германия и Италия). Государствам с "социал-демократической" моделью социального государства свойственно расширение социальных прав и стремление к ликвидации социального неравенства (Швеция, Дания, Норвегия и Нидерланды) [9]. При такой модели, государство прилагает усилия к установлению максимального уровня доходов, уменьшению разницы в зарплате, гарантии полной занятости (социальная политика государства выступает как средство обеспечения "равенства, кооперации и солидарности").

Наиболее активным и деятельным государственное регулирующее участие выражено в социал-демократической модели, которая, на наш взгляд, наиболее соответствует сущности социального государства. Модель предполагает, что каждый человек имеет право равного доступа к социальным и медицинским услугам, образованию и культуре. Это касается и ухода за изгоями и уязвимыми группами в обществе. Главной целью является создание возможностей для всех участвовать в социальной жизни и в процессе принятия решений в обществе. Скандинавская модель также характеризуется сильной связью между уровнем благосостояния и политикой в отношении рынка труда. Система социального обеспечения финансируется главным образом за счет налогов, которые являются относительно высокими в регионе.

Итак, выделим три важнейших маркера скандинавской модели: сближение доходов и жизненных возможностей населения, отсутствие резкого социального и материального неравенства; социальная государственная политика рассматривается как прямая обязанность государства.

Отечественная исследовательница Н. Хома ключевой характеристикой скандинавской модели всеобщего благосостояния называет универсализм, который обеспечивает возможность каждого гражданина получать достаточный минимум социального обеспечения и услуг независимо от его места на ринке труда [10].

Долгие годы такая политика приносила успешные результаты, но уже в начале 90-х гг. ХХ в. обнаружились первые признаки кризиса скандинавской модели, которые в дальнейшем, уже в XXI в. поставили перед североевропейским правительствами непростую задачу приспособления модели к новым общественным реалиям.

Внешние причины кризиса укоренялись, прежде всего, в изменении экономических условий на международной арене: неолиберальная глобализация; интернационализация финансовых рынков; интернационализация производства. Глобальные финансовые рынки стали перераспределять экономические ресурсы мира. Стали невыгодными переговоры между работодателями и профсоюзами, а бизнесу легче перенести производство в страны третьего мира с дешевой и социально слабо защищенной рабочей силой. Не менее важны внутренние условия проблем скандинавской модели: демографический кризис, деиндустриализация, увеличение иммиграционных потоков.

Одним из первых путей противостояния кризису государства всеобщего благосостояния стала кооперация социальной политики стран Северной Европы. В 1994 г. была принята скандинавская конвенция о социальной помощи и социальных услугах. Она предусматривает, что гражданин любой из пяти стран (Швеции, Финляндии, Норвегии, Дании и Исландии), если он на законных основаниях находится в другой скандинавской стране, имеет право на такую же безвозмездную социальную помощь и социальные услуги, включая медицинские [11].

С конца 1990-х годов формируется консенсус среди северных стран врамках политики социальных инвестиций (т.н. «скандинавский стиль»), с помощью которого государство создает равновесие между рынком и социальной справедливостью через интенсивную систему социального обеспечения. В соответствии с этим, североевропейские государства уделяют меньше внимания «старым» социальным рискам, таким как безработица и старость, и гораздо больше «новым» рискам, таким как бедность семьи и разрыв отношений в семье [12].

Конечно, северным странам не удалось избежать сокращения расходов на социальную сферу. Были проведены корректировки налогов и сборов в меньшую сторону. Таким образом, центр внимания сместился от попыток улучшения бытового обслуживания в сторону сосредоточения на том, как эти расходы могут быть снижены или как могут быть перенесены из государственного сектора в частный.

В целом, помимо сокращения государственных расходов, также наблюдается ориентация на различные формы изменения политики на рынке труда в отношении стимулирования населения к поискам работы [13].

В то же время скандинавские страны интенсивно занимаются диверсификацией социального обеспечения, оставляя действующей мощную социальную систему. При этом они творчески и инновационно относятся к корректировке социальной политики. Есть интересные различия между северными странами, с точки зрения организации политики социального обеспечения. Например, в Дании пошли дальше, чем в других странах по привлечению частного сектора в социальные услуги и в предоставлении выбора для пользователей. Датчане также отличаются в моделях "гибких гарантий" на рынке труда, а также акцентируют ассимиляцию в миграционной политике, в отличие от стратегии интеграции, которая характеризует Швецию и Норвегию. Исландия существенно отличается от других скандинавских стран - здесь доступ к службам социального обеспечения в значительной степени основан на принципе "благосостояние ради труда". В Финляндии - добровольный сектор сыграл важную роль в оказании помощи пожилым людям. В Норвегии - государственный сектор предоставления социальных услуг был гораздо выше, чем во многих странах [14].

В Швеции создана наиболее разветвленная система подготовки социальных работников. Так, в Швеции действует 6 учебных заведений и несколько кафедр, которые готовят соответствующие кадры. Условно можно выделить три основные группы социальных работников. Первую составляют те, кто занимается уходом за больными людьми и инвалидами и работает в основном в медицинских учреждениях. Вторая группа представлена социальными педагогами. И третья группа включает «ассистентов» (патронаж) - это наиболее эффективно действующая разветвленная многочисленная группа социальных работников. В Швеции, население которой составляет примерно 8 млн. чел., насчитывается около 20 тыс. профессионально подготовленных специалистов - социальных работников. Социальная работа в современной Швеции проводится на разных уровнях: индивидуально, в семье и общине.

Задача социального работника на уровне общины заключается в том, чтобы помочь людям объединиться, организоваться на решение злободневных проблем. Это могут быть и пенсионеры, и матери-одиночки, и молодежь со своими проблемами. Социальные работники исходят из того, что не всегда личность может решить свои проблемы самостоятельно, кроме того, всегда есть люди, у которых такие же проблемы [15].

Большинство расходов на социальную сферу осуществляется на уровне муниципалитетов. Так же как школы и больницы, дома престарелых стали передаваться в обслуживание частным сектором. Многие муниципалитеты страны предоставляют такой выбор:  либо социальные служащие коммуны, либо частные ассистенты могут прийти и помочь убрать в квартире, принять душ, купить продукты в магазине, постирать, выпить за компанию чашку кофе и поговорить [16].

Тем не менее, в Финляндии серьезный дефицит квалифицированных социальных работников, и, как результат, люди, не имея формального образования в области социальной работы,  допускаются к выполнению данных обязанностей [17].

Как уже отмечалось ранее, сейчас особый акцент социальной политики направлен на поддержание семьи и детей. В Швеции нет интернатов для детей с особыми потребностями, они растут с родителями. При этом и отец, и мать имеют возможность работать полный рабочий день. Ребенок может ходить не только в детский сад, но и к муниципальным «дневным мамам », которые, имея своих маленьких детей, берутся ухаживать еще за несколькими и получают за это зарплату. Это в полной мере касается и детей с ограничениями; при этом они посещают те же садики, что и обычные «дошкольники», а для особо тяжелых случаев предусмотрена особая группа - но также в обычном садике [18].

В последние годы в скандинавских странах приобрел особенную актуальность гендерный аспект социальной работы. Так, в Финляндии проведено масштабное исследование по работе с бездомным женщинами. Исследования показали, что не существует единого способа переживания бездомности среди женщин, не существует единой службы помощи для них и не существует единой точки зрения организации службы, которая бы им подходила. Итак, социальным службам рекомендовано разнообразить и индивидуализировать социальные услуги бездомным женщинам в зависимости от их потребностей [19].

Акцент на индивидуальный подход в социальных услугах, вместе с необходимостью перенести часть социальных обязательств государства в компетенцию местных общин, проявился во внедрении децентрализации системы социального обеспечения в Финляндии. Сейчас обсуждается проект создания модели пяти округов социального обеспечения и здравоохранения, которые будут отвечать за предоставление всех социальных и медицинских услуг населению [20].

С каждым годом для обществ скандинавских стран все более актуальной становится проблема иммигрантов, наплыв которых существенно увеличил нагрузки на систему социального обеспечения. Социологические исследования, которые регулярно проводятся в скандинавских странах, демонстрируют значительные проблемы в интеграции иммигрантской молодежи. Более 4000 стокгольмских подростков вынуждены жить под гнетом религиозных и национальных традиций, принятых в их семьях. Речь идет в первую очередь о детях из эмигрантских семей. На вопросы анкеты ответили более 2 тысяч девятиклассников разных школ шведской столицы. Каждой четвертой школьнице родители запрещают встречаться с ребятами, чтобы сохранить ее невинность до брака. Каждая шестая опрошенная девушка признает, что она не имеет права выбрать себе будущего мужа. Каждой десятой родители запрещают ездить с классом в далекие путешествия или ходить на занятия плаванием в бассейн. По данным анкеты ученые делают вывод, что около 4 тысяч школьников Стокгольма подвергаются незаконному, с точки зрения шведского законодательства, давлению со стороны родственников [21].

Итак, мы видим, что адаптация иммигрантской молодежи становится едва ли не главной проблемой скандинавского общества, в частности системы социальной работы. Если на одном полюсе этой работы (если речь идет о коренном населении) видим такие «продвинутые» и индивидуализированные элементы, как гендерная дифференциация труда с бездомными, то на другом (в случае с иммигрантами) - необходимость обеспечить элементарные права женщин.

Стоит отметить, что в целом скандинавское общество, не является склонным отказываться от главных достижений государства всеобщего благосостояния. Несмотря на высокие налоги, тенденции социального иждивенчества и проблемы интеграции иммигрантов, жители северных стран все же отличаются значительно большими эгалитаристскими настроениями. В этом плане показательно социологическое исследование Г. Эспинг-Андерсена, который проявлял отношение населения разных европейских стран (которые представляют три различные модели Welfare state) к государственной защите [23].

Вопрос 1. Есть три часто используемых способа решить, кто имеет право получить доступ к различным преимуществам и услугам. Какой из них вы считаете, лучше всего подходит, для того чтобы решить, кто должен получить следующие преимущества или услуги:

Государственные пенсии:

Социальное жилье:

Помощь по безработице:

Выводы. Итак, в начале XXI века скандинавская модель Welfare state пережила существенные изменения и трансформации, значительным образом повлияв на организацию социальной работы. Впрочем, северным странам удалось сохранить универсальный подход к реализации социальных гарантий и избежать драматических изменений в ключевых областях социальной защиты. Скандинавские правительства нашли пути сохранения высоких социальных стандартов, заключающиеся, прежде всего в диверсификации источников социальных услуг.Социальные функции чаще берут на себя, прежде всего органы местного самоуправления (муниципалитеты), частный сектор, структуры гражданского общества. Основными объектами социальной защиты становятся теперь не безработные и пожилые люди, а семья, дети, отдельные категории нуждающихся, а подход к их опеке становится более индивидуальным. Сохранение основных стандартов общественного благосостояния обусловливает лишь умеренный (в отличие от других европейских стран) успех популистских политических сил и отсутствие в их программах радикальных, националистических, экстремистских лозунгов.

Список использованной литературы:

1. Esping-Andersen G. Three World of Welfare Capitalism / G. Esping-Andersen. - Princeton, New Jersey: Princeton University Press, 34 p. [Electronic resource] / G. Esping-Andersen. – Mode of Access: http://isites.harvard.edu/fs/docs/icb.topic1134169.files/Readings%20on%20Social%20Democracy/Esping%20Anderson%20-
2. Diamond P., Lodge G.  European Welfare States after the crisis: Changing public attitudes / P. Diamond, G. Lodge. - Policy Network Papers January, 2013. – 15 p.
3. Greve B. Is the welfare state dying out? [Electronic resource]/ B. Greve. - Mode of Access: http://sciencenordic.com/welfare-state-dying-out 
4. Ginsburg H., Rosenthal M. The Ups and Downs of the Swedish Welfare State: General Trends, Benefits and Caregiving [Electronic resource]/ H. Ginsburg, M. Rosenthal. - Mode of Access: http://newpol.org/content/ups-and-downs-swedish-welfare-state-general-trends-benefits-and-caregiving
5. Kautto M., Kvist J. Distinct or Extinct? Nordic Welfare States in the European Context[Electronic resource]/ M. Kautto, J. Kvist. - Mode of Access:              http://www.sfi.dk/Files/Filer/SFI/Pdf/Working_papers/workingpaper2002_7.pdf 
6. Хома Н. М. Криза скандинавської моделі соціальної держави: причини, наслідки,  шляхи виходу [Електронний ресурс] / Н. М. Хома. – Режим доступа: http://dspace.nbuv.gov.ua/bitstream/handle/123456789/35020/116-Homa.pdf?sequence=1
7. Nordic Social Work Research (NSWR) [Electronic resource] - Mode of Access:  http://www.tandfonline.com/toc/rnsw20/current#.VO-GhI7vrfY
8. Welfare state / Encyclopedia Britannica [Electronic resource]. - Mode of Access: http://www.britannica.com/EBchecked/topic/639266/welfare-state
9. Esping-Andersen G. Three World of Welfare Capitalism / G. Esping-Andersen. - Princeton, New Jersey: PrincetonUniversity Press,P. 32-33. [Electronic resource] / G. Esping-Andersen. – Mode of Access: http://isites.harvard.edu/fs/docs/icb.topic1134169.files/Readings%20on%20Social%20Democracy/Esping%20Anderson%20-%20THe%20Three%20Worlds%20of%20Welfare%20Capitalism.pdf
10. Хома Н. М. Криза скандинавської моделі соціальної держави: причини,наслідки,шляхи виходу [Електронний ресурс] /  Н. М. Хома. - Режим доступа: http://dspace.nbuv.gov.ua/bitstream/handle/123456789/35020/116-Homa.pdf?sequence=1
11. Nordic Convention on Social Assistance and Social Services   [Electronic resource]. -   Mode of Access:http://www.norden.org/en/om-samarbejdet-1/nordic-agreements/treaties-and-agreements/social-and-health-care/nordic-convention-on-social-assistance-and-social-services
12. Diamond P., Lodge G.  European Welfare States after the crisis: Changing public attitudes /                      P. Diamond, G. Lodge. - Policy Network Papers January, 2013. – P. 7-8.
13. Greve B. Is the welfare state dying out? [Electronic resource]/ B. Greve. - Mode of Access: http://sciencenordic.com/welfare-state-dying-out 
14. About the Nordic welfare model [Electronic resource] - Mode of Access: http://www.norden.org/en/om-samarbejdet-1/areas-of-co-operation/the-nordic-welfare-model/about-the-nordic-welfare-model
15. Андрющенко М. А. Социальная работа и социальное образование в Швеции  [Электронный ресурс] / М. А. Андрющенко. – Режим доступа: http://www.scienceforum.ru/2014/pdf/741.pdf
16. Служба ухода на дому – на продажу [Электронный ресурс] – Режим доступа:  http://sverigesradio.se/sida/artikel.aspx?programid=2103&artikel=5093548
17. Blomberg H., Kroll K., Kallio J., Erola J.  Social workers’ perceptions of the causes of poverty in the Nordic countries    /  H. Blomberg , K. Kroll, J. Kallio , J. Erola.  Journal of European Social Policy 23(1) P. 68–82[Electronic resource]. -Mode of Access:  http://esp.sagepub.com/content/23/1/68.full.pdf+html
18. Социальная работа в Швеции [Электронный ресурс] – Режим доступа:  http://neprekasaemie.ru/socialnaya_rabota_v_shvecii
19. Haahtela R. Homeless women’s interpretations ofwomen-specific social work among thehomeless peopleNordic Social Work Research, 2014 Vol. 4, No. 1, 5–21,P.17 [Electronic resource]. -Mode of Access:  http://dx.doi.org/10.1080/2156857X.2013.778210
20. Конституционная комиссия должна вынести решение по реформе соцздрава [Электронный ресурс] – Режим доступа: http://yle.fi/uutiset/konstitutsionnaya_komissiya_dolzhna_vynesti_reshenie_po_reforme_sotszdrava/7815244
21. Миграционная политика всё важнее для шведов [Электронный ресурс] – Режим доступа: http://sverigesradio.se/sida/artikel.aspx?programid=2103&artikel=6080033
22. Национальные и религиозные традиции нарушают права детей [Электронный ресурс] – Режим доступа: http://sverigesradio.se/sida/artikel.aspx?programid=2103&artikel=2765754
23. Diamond P., Lodge G.  European Welfare States after the crisis: Changing public attitudes /                      P. Diamond, G. Lodge. - Policy Network Papers January, 2013. – P. 7-8.

SUMMARY 

Scandinavia model Welfare state the way of transformation in crisis 

The article shows changes in the organization and social work technologies in the contexts of the Nordic model of the welfare state crisis.  Scandinavian governments have found solutions to maintain high social standards, included primarily diversification of social services sources. Social functions are often taken by local governments (municipalities), private sector, civil society structures. The main objects of social protection are no longer unemployed and the elderly,  but family, children, certain categories of the people in need, and the approach to еру care is becoming more individual.

  Key words:  Welfare state, social work, Scandinavian model, community, municipality